«Символ советской утопии»
В октябре исполняется 100 лет со дня Октябрьской революции, события, изменившего Россию и всколыхнувшего весь мир. Большевики, пришедшие к власти, ставили перед собой не только идеологические цели, но и практические задачи.
10 октября 1932 года был торжественно пущен в строй ДнепроГЭС, один из главных объектов плана ГОЭЛРО. «Коммунизм – это Советская власть плюс электрификация всей страны» – часть этого «завета Ильича», касающаяся электрификации, явилась одним из немногих реально выполненных планов советского правительства. Успешное строительство ДнепроГЭСа, реализованное в разрушенной войной и интервенцией России, поразило весь мир, продемонстрировав возможности «освобожденного от эксплуатации» труда.
Уже в 1926 году была выполнена первая очередь плана, и в том же году пущена первая отечественная гидроэлектростанция – Волховская ГЭС. После ввода в эксплуатацию производимая ею электроэнергия стала поступать в Ленинград и в Кронштадт. Для распределения электроэнергии по всему городу были построены понижающие трансформаторные подстанции. Возводились они по типовому проекту, который разработали архитекторы В.А. Щуко и В.Г. Гельфрейх. Эти подстанции работают до сих пор, однако позднее рядом с ними были выстроены дополнительные здания для размещения оборудования.
Появилась подстанция и в Кронштадте, на Петровской ул. (д. 6), рядом со зданием Портовой электростанции, построенным в начале ХХ века.
Однако, если сравнивать здание кронштадтской подстанции с типовыми городскими трансформаторными подстанциями, становится очевидным, что архитектурный облик постройки далек от проекта Щуко и Гельфрейха. Гораздо ближе он к экспериментальному проекту тяговых подстанций Ленинграда, созданному молодым архитектором Р.Н. Кохановой.
Проект был разработан Кохановой в рамках задач развития трамвая – нового транспорта для рабочих Ленинграда. Эти подстанции, предназначенные для перераспределения энергии по трамвайным проводам, сами по себе являются символом советских утопических начинаний. В них – пафос «революционного переустройства мира» вообще и переустройства быта в частности, повсеместного отказа от индивидуального в пользу коллективного. Духу нового общества должны были соответствовать новые архитектурные и градостроительные формы: города-сады, ячейки для жилья, фабрики-кухни, пролетарские бани. В основе художественного образа заключалась идея – «появится электричество в городе, и сразу общество изменится».
В архитектуре подстанций, спроектированных Кохановой, прослеживается явное влияние Казимира Малевича. «Супрематический ордер» угадывается и в здании на Фонтанке (знаменитой «Блокадной подстанции»), и в зданиях на Можайской и Пионерской улицах. Именно в Ленинграде Малевичем была организована мастерская экспериментального строительства. Работы мастерской по большей части являлись некими архитектурными фантазиями. В историю искусства ХХ века вошли знаменитые архитектоны Малевича, выводящие супрематические идеи художника за пределы плоскости изобразительного искусства.
Подстанции же Кохановой, здания сугубо утилитарные, промышленные, тем не менее, стали воплощенной супрематической фантазией.
Композиция здания, несмотря на кажущуюся абстрактность форм, четко выстроена: закономерны повышение и понижение объемов, не случайны и расстояния между окнами, их ритм, асимметрия. Асимметрия плана напрямую связана с функциональностью постройки, с идеей рационализма – есть механизмы и аппараты, которые задают объем сооружения, как некоего «чехла» с лаконичными геометрическими формами и отсутствием украшений.
В проектах ленинградских подстанций Коханова применяет характерный для конструктивизма декоративный прием: имитирует ленточное остекление фасадов, размещая на сером фасаде красный цвет в простенках окон.
Пространственное построение здания подстанции в Кронштадте – простое и функциональное – обычно для сооружений электрораспределительных сетей. В первом этаже установлены трансформаторы, второй и третий этажи – щитовая и прочие помещения для обслуживания и ремонта техники, бытовые, складские помещения. Большие ворота в помещении трансформаторной необходимы для монтажа, демонтажа и обслуживания агрегатов.
Основным акцентом проекта является контраст вертикали ленточного окна лестничной клетки и горизонтальной линии окон, размещенных с четким ритмом. Горизонталь окон подчеркнута железобетонным выносом балкона вдоль всего фасада Легкое металлическое ограждение балкона – также яркий элемент конструктивизма, работающий на противопоставлении массивного объема стены и тонких сечений плиты с ритмично расставленными стойками перил.
Все эти особенности стиля позволяют заключить, что общее объемное построение и детали здания подстанции в Кронштадте за немногими отличиями весьма напоминают ленинградские подстанции Р.Н. Кохановой. Вполне возможно, что простота и функциональность ее проекта оказались более востребованы в военном городе, чем довольно пафосные и монументальные сооружения Щуко и Гельфрейха.
Кронштадтская подстанция как часть энергосистемы Волховской ГЭС успешно выполняла свои задачи по снабжению города электричеством вплоть до Великой Отечественной войны.
Когда в блокадном Ленинграде возникли трудности в электроснабжении, выяснилось, что Кронштадтская портовая электростанция имеет достаточный запас угля, и электроэнергия пошла в обратном направлении, с острова в осажденный врагами город Ленина.
По словам Л.И. Токаревой, кронштадтского краеведа, «ток подавался в цеха Кировского завода, шел на другие промышленные предприятия, в госпитали, в военные учреждения, вплоть до служебных кабинетов Смольного, где находился штаб обороны Ленинграда … Портовая электростанция служила Кронштадту до тех пор, пока не вступила в строй Волховская ГЭС». И тогда снова заработала подстанция, давая электричество на восстановление разрушенных войной объектов и символически продолжая идеи, заложенные в ленинский план ГОЭЛРО.
Сам же план по электрификации страны к 1931 году уже был перевыполнен, общая мощность введенных в эксплуатацию электростанций составила 2560 тыс. кВт вместо запланированных 1750 тыс. кВт. К 1935 году было построено 40 новых электростанций. Советская электроэнергетика всего за 15 лет совершила огромный скачок и вышла на уровень мировых стандартов. По уровню потребления электроэнергии СССР занял третье место в мире, уступая только США и Германии.
Таким образом, небольшое здание на Петровской ул., д. 6 стало не только памятником молодой советской архитектуры, но и символом утопической идеи строительства коммунизма во всем мире.
Наталия Смазнова, Музей истории Кронштадта